Москва. 29 ноября. INTERFAX.RU - На российские экраны 6 декабря выходит масштабное историческое полотно "Один король - одна Франция" о Великой французской революции, ее предпосылках и месте человека в жерновах драматических событий. В ленте появились Гаспар Ульель, Лоран Лафитт, Адель Энель и другие. Одну из главных ролей сыграл звезда "Мечтателей" Луи Гаррель, который перевоплотился в лидера Революции Максимилиана Робеспьера.
Премьера картины состоялась на Венецианском кинофестивале, после показа фильма Луи Гаррель дал интервью корреспонденту "Интерфакса" Анне Нехаевой и рассказал о своем любимом фильме Анджея Вайда, интересе к персонажу Жан-Поля Сартра, коррупции во Франции и о том, чем участие во Французской революции напоминает участие в Мстителях.
- В конкурсе фестиваля этого года - несколько исторических фильмов. Как вы считаете, можно ли говорить о стремлении кинематографа понять современность через призму прошлого?
- В этом, мне кажется, особенность кинофестивалей – например, во Франции сейчас не слишком много исторических картин. А здесь можно ознакомиться с новостной повесткой всех стран. Но в целом, я думаю, в людях говорит ностальгия. Сейчас многие обращаются к кино с целью найти ответы на свои вопросы. Словно, если ты отойдешь назад, то лучше поймешь настоящее. Кроме того, можно использовать опыт предков, который наверняка тебе пригодится.
- А как обстоят дела с экшн-фильмами в европейской индустрии? В "Одном короле" много динамичных, батальных сцен.
- Есть ряд картин 1980-х, снятых польским режиссером Анджеем Вайда, как раз о Французской революции. Я сам большой фанат фильма "Дантон" с Жераром Депардье в главной роли, в нем сыграли как французские, так и польские актеры. Но мы хоть и продолжаем эту тему, все же решили пойти дальше. Мне кажется, в нашей истории есть что-то от хорроров, от историй про привидения. Потому что хотя Французская революция произошла буквально несколько веков назад, она невероятно далека от сегодняшнего дня, особенно для 20-летних молодых людей. А мы фактически вытаскиваем из пыли множество исторических персонажей – Робеспьер, Марат и других. Так что, в определенной степени, в нашей картине есть часть и жанрового кино про зомби – настолько оно непохоже на сегодняшний день. Интересно и то, что в фильме не только экшн, но также диалоги о политике, демократии.
- Раз вы упомянули политическую составляющую картины - как для себя интерпретируете те события?
- В истории есть несколько поворотных, ключевых моментов. Когда я в первый раз посмотрел фильм, то подумал – может быть, через сто лет, когда люди решат снять кино о нашем времени, они обратят внимание на те или иные моменты истории, которые покажутся им странными. Сейчас некоторые события XVIII века нам кажутся варварскими, и наверняка что-то покажется варварским им. Кроме того, хоть сейчас во Франции во главе государства стоит президент, во многом отношение к нему как к королю. В нашей стране чувствуется озабоченность от перспективы существования без такого предводителя. Демократия невозможна без такого лидера – так думают многие во Франции.
- А как вы работали над персонажем, делая его аутентичным?
- Основным источником вдохновения были работы Вайда, его "Дантон", в частности. При этом я не собирался соревноваться с польскими актерами, которые проделали уникальную работу. Интересно, что актером дубляжа который озвучивал Робеспьера в исполнении Войцеха Пшоняка, был мой преподаватель в актерской школе. Смотря фильм и наблюдая за игрой польского актера, я слушал голос моего учителя.
Так что для меня было вызовом сыграть Робеспьера. На протяжении всех съемок я сравнивал себя с двумя великими мастерами. Эта роль стала для меня своего рода утверждением – потому что все мои слова были реальны, они на самом деле произносились этим человеком. Все реплики взяты из реальных речей Робеспьера. Это было сделано умно, тонко, ловко.
Довольно интересно, что мы ничего не знаем о женщинах Робеспьера. Некоторые говорят, что у него никогда не было женщины, и он не тратил на них денег. При этом Максимилиан был настоящим денди, спускал средства на модную одежду. А вообще его прозвищем было "Неподкупный". Он был противоречивой личностью, мужчиной-загадкой.
- Как вы "знакомились" с Робеспьером, чтобы понять для себя кем на самом деле он был?
- Я читал много литературы о нем. Интересно, что в литературе между историками идут споры – одни любят его, другие ненавидят. Забавно как мнение о нем менялось на протяжении веков. В 1980-х его представляли как монстра, но до этого он был героем. И по сей день они так и не пришли к консенсусу. Например, один французский историк, Жан-Клемент Мартэн ненавидит Робеспьера. Я специально купил его книгу "Создание монстра", чтобы понять какая ответственность лежала на Максимилиане, какой на самом деле была ситуация во Франции в то время. Революция была уникальным моментом истории отчасти и оттого, что многие ее инициаторы были совсем юны. Робеспьеру было 33 года, Марат – немногим старше, а Сен Жюсту, командующему армией, 22. И они должны были решить ситуацию с гражданской войной в стране. Если вы становитесь частью Революции, то становитесь частью бесконечной войны. Это как вступить во Мстители. Это, кстати, точное сравнение – они должны были решить ряд странных и непонятных вопросов. Очень просто 200 лет спустя спрашивать – почему они сделали так и не сделали этак. Но штука в том, что когда ты часть этой ситуации, то не всегда можешь понять первопричины.
- На ваш взгляд, есть ли параллели между "Одним королем" и сегодняшним днем?
- Возвращаясь к прозвищу Робеспьера – "Неподкупный". Это то, что сейчас волнует всю Францию. Это сейчас главный вопрос на повестке дня, все подвержены коррупции. И мне кажется, этот эпизод актуален сейчас как никогда. Неподкупного политика не существует – кто-то не платит налоги, кто-то покупает дом на тысячи долларов непонятного происхождения. Не думаю, что это заложено в человеческой натуре. Скорее, в обществе. Мы пытаемся построить идеальное общество с идеальным человеком, но не уверен, что в этом возможно преуспеть.
- На фестивале показывали фильм о бывшем уругвайском президенте "Эль Пепе. Высшая жизнь", снятый Эмиром Кустурицей. Вас как актера интересуют такие персонажи?
- Нет, политические фигуры меня мало интересуют. Я обычно следую за своими интересами при выборе ролей. Например, если вы спросите про Сартра, то ответ будет да, мне он интересен. Особенно если говорить про конфликт Сартра и Камю – консерватора и либерала. Когда тебе 20 лет, ты принимаешь сторону радикального человека, потому что кажется, что радикалы самые открытые люди, а с возрастом ты часто меняешь свое мнение. Иногда на противоположное. Вот что занимательно в человеческой натуре – ее трансформация и изменчивость.
