Москва. 1 декабря. INTERFAX.RU - Заместитель министра юстиции РФ Всеволод Вуколов рассказал в интервью обозревателю "Интерфакса" Кириллу Мазурину об основных задачах перед Уголовно-исполнительной системой, ближайших законодательных инициативах в этой сфере, реновации пенитенциарных учреждений, сути принудительных работ и можно ли их сравнивать с ГУЛАГом.
- Всеволод Львович, на минувшей неделе назначен новый глава ФСИН России бывший заместитель министра внутренних дел Аркадий Гостев. Как в Минюсте оценили это назначение?
- Со сменой руководства задачи ФСИН не поменяются. 29 ноября министр юстиции Константин Чуйченко представил Аркадия Гостева руководящему составу Минюста и подведомственных служб. Он подчеркнул, что перед Минюстом и ФСИН стоят цели, определенные Концепцией развития уголовно-исполнительной системы (УИС) до 2030 года.
Напомню, министерство юстиции осуществляет функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, координацию и контроль деятельности ФСИН России.
ФСИН осуществляет правоприменение. Обеспечивает соблюдение прав, свобод и законных интересов осужденных и лиц, содержащихся под стражей. Отвечает за правопорядок в учреждениях УИС, а также безопасность содержащихся в них граждан.
В целом, если говорить о перспективных направлениях, которые мы совместно с ФСИН и его новым руководителем будем реализовывать, то я бы выделил следующие пункты: гуманизация существующей системы ФСИН, принятие соответствующих нормативных правовых актов, активное применение замены наказания на не связанное с лишением свободы в исправительных центрах, внедрение системы пробации, создание принципиально новых учреждений объединенного типа.
Все это будет способствовать сокращению количества осужденных в исправительных учреждениях и снижению рецидива, а также созданию действующих механизмов защиты граждан, оказавшихся в пенитенциарных учреждениях, от противоправных действий.
Разумеется, не могу не сказать о таком важном направлении как совместная работа с ОНК и правозащитниками. Министр юстиции встречается с общественниками практически каждый месяц, создана рабочая группа при министерстве. Мы активно сотрудничаем с ними по законопроектной деятельности.
- Можете привести пример?
- Да, конечно. Совсем недавно мы выносили на общественное обсуждение законопроект о возможности введения на территории учреждений уголовно-исполнительной системы режима особых условий, например, при карантине. Обсуждая этот законопроект с общественниками, мы договорились обязательно прописать в нормативных актах к этому закону обязательный доступ в пенитенциарные учреждения для представителей ОНК, чтобы сохранить гражданский контроль и во время эпидемий.
- Этот законопроект широко обсуждался. Адвокаты опасаются, что не смогут посещать учреждения ФСИН во время карантина.
- Напрасно опасаются. Действительно, при необходимости могут сокращаться личные контакты, но речь здесь идет о свиданиях и выездах за пределы исправительных учреждений. Это правило не распространяется на адвокатов.
Напомню, что уголовно-процессуальный кодекс РФ предусматривает обязательные свидания адвокатов с подозреваемыми, обвиняемыми в целях защиты их прав и законных интересов. Поэтому при режиме особых условий не должны нарушаться процессуальные права подозреваемых, обвиняемых, а также права осужденных на юридическую помощь. Свидание с адвокатами в период пандемии можно проводить в том числе и через стекло или с использованием средств индивидуальной защиты.
- А что с получением посылок, телефонными переговорами?
- Данным законопроектом предлагается в рамках уже существующего в законодательстве режиме особых условий ввести понятие карантина. При этом мы существенно сокращаем имеющиеся в законе ограничения. Например, разрешаются телефонные переговоры, получение посылок, бандеролей, переписка и переводы денежных средств, просмотр кинофильмов и телепередач.
Законопроект необходим как раз для того, чтобы избежать такой разноплановости, которую мы с вами сейчас видим – одни учреждения пускают адвокатов по пцр-тестам, другие по справкам о вакцинации, третьи пытаются закрыться для адвокатов в нарушение закона. Вот, чтобы такого не было, и нужно единое регулирование.
В тоже время мы должны понимать важность этих мер – они необходимы для защиты лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы, в том числе от таких эпидемий, как COVID-19.
- Кстати, вакцинируют ли заключенных?
- Да, конечно. Сейчас уже провакцинировано порядка 65% подозреваемых, обвиняемых и осужденных.
- Как сегодня идет процесс разгрузки колоний за счет создания исправительных центров?
- Это очень перспективное направление, поскольку здесь мы не просто разгружаем пенитенциарную систему, но и даем возможность осужденным по нетяжким статьям возвращаться к нормальной жизни раньше срока, возобновлять связи с семьей, избегать пагубного влияния тюремной субкультуры. Этот проект Минюст и ФСИН осуществляют совместно с деловыми объединениями, РСПП и руководителями регионов. Министр юстиции Константин Чуйченко недавно провел серию совещаний по этой теме и с губернаторами, и с бизнесом. В сентябре мы открыли исправительный центр в Зеленограде и по его образу будем создавать исправительные центры по всей стране.
- Это то, что все называют ГУЛАГ 2.0?
- Мне бы хотелось предостеречь от таких громких фальшивых ярлыков. Так могут говорить люди ради красного словца, совершенно не знающие вопрос, и не пытающиеся разобраться в сути проекта.
Хочу еще раз пояснить, что такое исправительные центры. Это учреждения для граждан, которым наказание заменено на наказание, не связанное с лишением свободы. Осужденные к принудительным работам носят обычную одежду, посещают магазины и поликлиники, проводят время с близкими людьми. Данный вид уголовного наказания значительно способствует социализации и исправлению осужденных. Они работают на коммерческих или муниципальных предприятиях, например, в сфере ЖКХ.
- То есть осужденных не погонят на тюремные стройки?
- Конечно же нет. Переход на принудительные работы – это добровольное дело. Я вообще предлагаю отказаться от старой риторики – у нас нет использования труда осужденных. Мы даем им работу, даем возможность быть ближе к семье. И после того, как осужденные отбудут наказание они смогут остаться работать на тех же предприятиях уже как обычные сотрудники. Сейчас, вы знаете у нас порядка 180 тысяч человек может выйти в исправцентры на принудительные работы. В следующем году будет обеспечено создание порядка 20 тысяч мест для размещения и трудоустройства, осужденных к принудительным работам в исправительных центрах, в среднем до 400 рабочих мест в каждом регионе. А к 2024 году этот показатель должен достичь цифры в 80 тысяч рабочих мест в исправительных центрах по всей стране.
Кроме того, прорабатывается возможность проводить отбор в разрезе профессиональных навыков. Мы также думаем о том, чтобы максимально приблизить условия в исправительных центрах к нормам, установленным в вахтовых поселках.
- Недавно на общественном обсуждении находился ряд законопроектов Минюста, регулирующих сферу принудительных работ. Когда они будут внесены?
- Да, это важный пакет законопроектов. Мы надеемся представить их в правительство в начале декабря. Самый, пожалуй, ожидаемый - проект закона "О внесении изменений в статью 79 Уголовного кодекса РФ". Предполагается установление единого срока наказания, отбытие которого необходимо для применения условно-досрочного освобождения. Срок отбытого наказания для применения условно-досрочного освобождения не будет исчисляться заново при замене лишения свободы принудительными работами. То есть принятие этого закона позволит осужденным, имеющим право перейти на принудительные работы, не лишаться возможности условно-досрочного освобождения.
В тоже время мы вносим изменения в Уголовный и Уголовно-исполнительный кодекс. Они предусматривают корректировку срока для лиц, после отбытия которого, возможна замена лишения свободы принудительными работами. Это делается для снижения общественных рисков и преступных рецидивов. Для более успешной подготовки осужденных к возвращению в общество целесообразно поэтапное изменение вида исправительного учреждения, а именно сначала перевод из колонии строгого режима в колонию-поселение, а затем замена неотбытой части лишения свободы более мягким наказанием (например, принудительными работами) и далее - условно-досрочное освобождение.
- Вы говорили про гуманизацию и улучшение условий в пенитенциарных учреждениях. Можете привести примеры?
- Мы видим целый комплекс проблем, которые требуют оперативного решения. Например, Вы знаете, что в прошлом году принят закон, по которому осужденные должны отбывать наказание в том регионе, где проживают они сами или их семьи. Но до сих пор около 30% осужденных отбывают наказание не по месту своего жительства, теряют контакт с родными. Причина – частое отсутствие возможности для размещения, попросту нехватка мест.
Поэтому мы сегодня создаем Генеральную схему размещения учреждений ФСИН, которая будет включать комплекс проектно-управленческих решений, направленных на обеспечение эффективной работы. Они будут отвечать на вопрос о том, какие лимиты, какие мощности и какие режимы в плане исправительных учреждений должны быть в том или ином регионе.
- Константин Чуйченко говорил еще и о создании учреждений объединенного типа.
- Совершенно верно, одним из приоритетных направлений, в том числе Генеральной схемы размещения, является создание современного, экономически эффективного и высокотехнологичного учреждения, в котором будут созданы надлежащие условия для отбывания наказания и содержания под стражей. В рамках таких учреждений удастся улучшить условия проведения свиданий с родственниками, осуществления деятельности судов, органов прокуратуры, адвокатов и общественных организаций, а также автоматизировать процессы управления и допуска в учреждения, в том числе с использованием биометрических данных.
При реализации данного проекта планируется сосредоточить все исправительные учреждения и следственный изолятор в едином центре – учреждении объединенного типа. Первый пилотный проект планируется реализовать в Калужской области.
В дальнейшем этот проект может быть рассмотрен в качестве типового для реализации программы создания современных учреждений уголовно-исполнительной системы в других регионах России.
- Вы сказали про автоматизацию процессов и информатизацию системы ФСИН. СМИ писали о гигантских суммах, которые служба на это потратит. Как Минюст к этому относится?
- Как я уже сказал цифровизация сможет помочь автоматизировать многие процессы, в том числе связанные с безопасностью и общественным контролем. В частности, позволит тем же правозащитникам мониторить ситуацию в тюрьмах. Камеры, биометрия, цифровые "отпечатки" – все это очень хорошо и современно. Но в то же время хочу сказать, что есть другая насущная проблема – ведь большинство объектов УИС являются ветхими и требуют капитального ремонта. Более 50% исправительных учреждений находятся в городах, в том числе в непосредственной близости от жилой застройки, что ведет к распространению соответствующей тюремной субкультуры. То есть должен быть комплексный подход к реновации всего хозяйственного комплекса ФСИН.
Поэтому я бы говорил скорее о том, что цифровизация полезное, но не единственное приоритетное направление.
- И последний вопрос. Сейчас все чаще говорят о выводе ФСИН из-под ведения Минюста. Якобы есть планы передать его в МВД.
- Давайте слухи все оставим в телеграм-каналах. А будем все-таки работать и ориентироваться на текущее законодательство. Уголовно-исполнительная система передана в Минюст указом президента в 1998 году. Это в полной мере соответствует Европейским пенитенциарным правилам, согласно которым пенитенциарные учреждения должны находиться в ведении гражданских властей, то есть не относящихся ни к военным, ни к правоохранительным, ни к следственным органам.
